«...И пусть там будет побольше всяких глупостей!»
Все это происходит на территории КПИ. Погода уже довольно прохладная, поэтому я одета в черное пальто. Видимо я поскользнулась или так и было запланировано, но я спускалась с горки от библиотеки до политехнической почему-то на спине. На развилке к физико-техническому институту стоял волк. Он проводил медленно проезжающую меня мимо взглядом, так словно ничего из ряда вон происходящего не происходит. Уже внизу горки я закончила свое движение, но вставать совершенно не спешила. Почему-то мое положение меня совершенно не смущало, и даже больше, полностью устраивало. Волк неспешным шагом подошел ко мне и несколько секунд молча вглядывался в мое лицо. Только после непродолжительной паузы последовали приветствия, после чего, не отходя далеко от кассы, он попросил меня о помощи. Вот только уж и не помню в чем толком эта помощь заключалась. Вроде бы у него что-то порвалось, и надо было это зашить, но я не уверена. При этом всем он смотрел на меня так словно был не совсем уверен, что я та кто ему действительно нужен, но что-то заставляло его проверить это. Ну мало ли, а вдруг. И я конечно же согласилось. При чем согласилась не с ажиотажем, а так… искренне, ведь почему бы не помочь человеку, тем более, что я умею шить.
Дальше в моем сне произошел монтаж. Может, конечно никто ничего и не вырезал, но я ничего не помню.
Следующим моим воспоминанием является уже совершенно другая картина, но тесно связанная с первой.
Я с волком нежусь толи на полу, толи на травке. Но нам хорошо. Волк лежит на спине, закинув руки за голову и прикрыв глаза, улыбается как кот наевшийся сметаной. Я лежу на правом боку, облокотившись на него. Моя правая рука подпирает мою голову, а левой я глажу его скулу, висок, вычерчиваю узоры на его груди. Кто-то невдалеке от нас что-то рассказывает. Атмосфера вокруг дружеская и расслабленная. Я чувствую, что всем нам хорошо, и даже мне хорошо, ведь рядом он и он счастлив.
Почти сразу же после этих мыслей его улыбка становится еще шире и даже немного ехидней. Он поворачивает голову ко мне и смотрит так… этот его неповторимы взгляд - добрый, ласковый, но предвкушающий, что тот на кого он направлен сейчас сядет в лужу, только потому, что волк этого хочет. -Тоничка, так в любви не признаются.
Этой фразой он словно залепил мне пощечину. Ощущение счастья сразу же разрушилось. Но я не признавалась ему в любви. Я даже не рассчитывала на взаимность. Я просто была рядом потому что он позволял мне быть рядом с ним, и потому что ему это явно нравилось. Я физически почувствовала, как мой взгляд потух, а улыбка превратилась в горькую. Я напоследок нежно провела рукой по его груди, показывая, что мои прикосновения не были попыткой манипулирования, и убрала руку. Уже покидая сон, мне вдогонку были брошены слова: -"… даже в дружеской." Его взгляд изменился. Он понял, что наделал, но он никогда не умел вовремя остановиться и признаться, что ошибся.
Дальше в моем сне произошел монтаж. Может, конечно никто ничего и не вырезал, но я ничего не помню.
Следующим моим воспоминанием является уже совершенно другая картина, но тесно связанная с первой.
Я с волком нежусь толи на полу, толи на травке. Но нам хорошо. Волк лежит на спине, закинув руки за голову и прикрыв глаза, улыбается как кот наевшийся сметаной. Я лежу на правом боку, облокотившись на него. Моя правая рука подпирает мою голову, а левой я глажу его скулу, висок, вычерчиваю узоры на его груди. Кто-то невдалеке от нас что-то рассказывает. Атмосфера вокруг дружеская и расслабленная. Я чувствую, что всем нам хорошо, и даже мне хорошо, ведь рядом он и он счастлив.
Почти сразу же после этих мыслей его улыбка становится еще шире и даже немного ехидней. Он поворачивает голову ко мне и смотрит так… этот его неповторимы взгляд - добрый, ласковый, но предвкушающий, что тот на кого он направлен сейчас сядет в лужу, только потому, что волк этого хочет. -Тоничка, так в любви не признаются.
Этой фразой он словно залепил мне пощечину. Ощущение счастья сразу же разрушилось. Но я не признавалась ему в любви. Я даже не рассчитывала на взаимность. Я просто была рядом потому что он позволял мне быть рядом с ним, и потому что ему это явно нравилось. Я физически почувствовала, как мой взгляд потух, а улыбка превратилась в горькую. Я напоследок нежно провела рукой по его груди, показывая, что мои прикосновения не были попыткой манипулирования, и убрала руку. Уже покидая сон, мне вдогонку были брошены слова: -"… даже в дружеской." Его взгляд изменился. Он понял, что наделал, но он никогда не умел вовремя остановиться и признаться, что ошибся.